– К тому времени было ясно, что наш отец отдал страну в вечное рабство. Мой брат хотел отослать нашего сына далеко, где Лес его не достал бы. Тогда со смертью Филина закончился бы договор.
– Когда нам его ждать? – спросил Стократ.
– Я убиваю только душегубов. И тех, кто живет насилием.
– Уже яснее, – Стократ кивнул. – А Сходня все-таки – за что ты его подставил под нож?
В ее голосе скользнуло высокомерное презрение. Стократ задумался: а и в самом деле. Еще вчера я шел по своим делам, собирался переночевать в поселке и, без остановок пройдя земли Гран, спуститься вдоль Светлой, прийти в Приречье… Что мешает прямо сейчас пойти своей дорогой?
У него не было опыта сражения с воинами в полном доспехе. С конными сражался, и не раз, но выйти против тяжело вооруженных всадников пришлось впервые.