И загрохотала, прыгая по полу, медная кастрюля.
Стократ поздоровался и сел, как обычно, в стороне от всех – его вид и меч больше пугали, чем располагали к разговору. Он долго учился держать себя с людьми: не давать волю ярости. Слушать и смотреть. Видеть за словами действительный смысл сказанного. Понимать интонацию и язык тела. С постижением этой науки люди стали ему интересны и даже симпатичны. Наблюдая за ними, он понял многое и о себе – но всякий раз, когда он приходил на новое место, вокруг возникало пустое пространство.
– Я тебя отпущу, только не беги никуда. А то ведь напорешься, как на вертел, и будет еще хуже…
Стократ вынул меч. Лезвие светилось, и семи мертвецам было тесно в узенькой посмертной щели. Они были всего лишь солдаты, исполнявшие приказ, они подчинялись присяге и своему командиру…
– Мама, – спросила Нора, – чем мы будем платить Лесу?
– «Сто раз спрошу, промолчи в ответ, стократ дороже такой ответ…»