— Господи, за что? В чем согрешили мы, господи?
— Тихо, тихо, — сказал Виктор, и Р. Квадрига остыл.
— Что это он? — равнодушно спросил Виктор. — Белая горячка?
Виктор, не говоря ни слова, шагая через три ступеньки, поднялся к двери и вошел в вестибюль.
— С викторией! — мрачно приветствовал он Виктора. — Сожалею, что не присутствовал при сем хотя бы мичманом.
— Когда вам будет угодно. Лучше бы на той неделе. Утром.