– Насмехаетесь, – грустно сказал Шмель. – У меня-то, ссоры с князем… ха-ха.
Он посмотрел на девушку. Ее ладони постоянно увлажнялись, она то и дело вытирала их о штаны. И капли пота на лбу. И лихорадочные глаза…
Ученики на высокой башне, на вершине самой большой горы, любовались сквозь прозрачный купол восемнадцатым цветом неба – мертвенным индиго.
Князь помолчал. На хмуром лице был написан полный отчет о его чувствах: он долго не хотел верить, что разбойники на перевале принадлежат к числу его подданных, и что его, князя, ответственность за злодейство таким образом удваивается.
Она обхватила руками плечи. Придвинулась ближе к огню. Три полена, сложенные домиком, горели хорошо и жарко, огонь тянулся кверху, выбрасывал языки в небо и не мог дотянуться…
Воспоминание пришло и ушло. Злой глубоко вздохнул, повернулся на бок и выкопал в земле неглубокую ямку. Положил туда кольцо мастера-мечника и засыпал сверху хвоей. Спи, глупая и бесполезная, нечестная и опасная вещь.