Душа лесовика держалась отдельно от других пойманных душ. Стократ присмотрелся; этот мертвый был изгнанником. Давно. За что его племя отреклось от него, и каково ему жилось в мире, где все говорят и видят, но никто не умеет вкушать?
Стократ, выглядывая из-за ствола, увидел гору вынутой земли – на краю, вероятно, ямы, выкопанной у корней большой сосны.
– А что, у князя вашего много власти? Много подданных еще, кроме вас?
– Я просто решаю, помогать вам или нет, – объяснил Стократ. – Так от кого бежим?
– «С войной расцветает язык. Молодые не говорят, безъязыкие, как звери. Война (непонятно) путь языку. Война делает их людьми».
– Пристрелим, – крутобокая говорила сиплым мальчишеским голоском. – Нет, правда.