«Да, пойду и погляжу в последний раз… Сейчас раздастся стук…»
Я вышел и в родильной комнате заглянул в зеркало. Зеркало это показало то, что обычно показывало: перекошенную физиономию явно дегенеративного типа с подбитым как бы правым глазом. Но, и тут уже зеркало не было виновато, на правой щеке дегенерата можно было плясать, как на паркете, а на левой тянулась густая рыжеватая поросль. Разделом служил подбородок. Мне вспомнилась книга в желтом переплете с надписью «Сахалин». Там были фотографии разных мужчин.
Все это громыхало, свистело, и передние колеса ехали не просто вперед, а «разъезжались», как пьяные.
Пёс собрал остаток сил и в безумии пополз из подворотни на тротуар.
Я действительно ахнул, потому что Петя проломил у меня стену в комнате, вследствие чего отвалился громадный пласт штукатурки и перебил всю посуду у меня на столе.
— Сейчас заберите вещи: брюки, пальто, всё, что вам нужно, — и вон из квартиры!