— К кому бы еще пойти заверить? — рассуждал сам с собой Уткин Василий. — Впрочем, больше ни к кому не надо. Подписей достаточно, и парочка печатей. Правда, ни один леший не разберет, что на этих печатях, но это все равно.
— Дорогу-то знаем, — очень печально ответил возница (шлема на нем уже не было), — а остаться бы вам переночевать…
«Ошейник — всё равно, что портфель», — сострил мысленно пёс, и, виляя задом, последовал в бельэтаж, как барин.
Из коридора со скрежетом выехала скамеечка и на ней вытянулся, балансируя, Филипп Филиппович в синих с полосками носках.
— Сегодня утром, на рассвете, — бормотала Марья Власьевна, — прибежал сторож, говорит… «у доктора выстрел в квартире…».
— Скажите, пожалуйста: деньги? Это интересно!