По спящей, еще черной с ночи набережной носильщик привел куда-то, что показалось похожим на дворцовые террасы. Смутно белеет камень, парапеты, кипарисы, купы подстриженной зелени, луна догорает над волнорезом сзади, а впереди дворец, — черт возьми!
Второй месяц я сижу на бывшем Вашем участке, знаю, что Вы в городе и сравнительно недалеко от меня.
— Вы, что ль, привезли роженицу? — для чего-то спросил у фигуры, шевелившейся возле лошади.
— И как такую сволочь в цирк пускают, — хмуро заметил Шариков, покачивая головой.
Поздно ночью слышно было, как неизвестная гражданка снаружи кричала так, что стекла в вагоне звенели.
— Откуда взялась эта гадость? Я говорю о галстуке.