К ним подошел Блинов, закончивший задавать вопросы директору.
И снова все обернулось совсем не так, как хотелось Ворону. Стоило ему закончить рассказ о записках Лесогорова по поводу «Гамлета», как общий разговор немедленно свернул в сторону Шекспира. Камень и Змей как существа высокообразованные перебрасывались цитатами, ссылаясь то на язык оригинала, то на различные переводы и щеголяя знаниями, почерпнутыми из специальных книг и статей. Кот, однако, слушал их, презрительно прищурившись, и Ворону даже показалось, что у этого оборвыша есть собственная точка зрения, никоим образом с официальной не совпадающая. С одной стороны, конечно, интересно послушать, может, этот проходимец Змею нос утрет. Но с другой стороны, он ведь выступать будет, а этого допустить никак нельзя.
– Ну, здесь все более или менее понятно. Вы нам лучше вот что объясните, уважаемый Гамлет, – обратился он к Коту. – Для чего ваши театральные друзья туману напускали? Ведь никто из них действительно ничего не знал, а волновались-то! И вели себя так, как будто что-то скрывают. Зачем?
Змей согласно кивнул и принялся укладываться кольцами, что означало его стремление к покою, свободному от споров и конфликтов.
– Я хотела, но… Он спать совсем не хочет еще. И я пообещала, что спрошу про мультики, вдруг вы разрешите…