Волк, приплясывая, метался вдоль кромки воды, слегка поскуливая, и Михайло Потапыч вдруг почувствовал, как в животе заворочались нехорошие предчувствия. Серый был чем-то очень, очень взволнован, но принюхавшись, Медведь с облегчением понял, что страха Волк не испытывает. Предчувствие из живота, впрочем, не уходило, и Медведь подумал, что, пожалуй, эту оленью тушу он передержал - мясо следовало съесть еще неделю назад, а теперь пристрастие к тонкому ароматом и нежному вкусу тухлятины обернулось бурлением в кишках.