Я сел на трон и перевел свой взор на замершего у его подножия Гхана. Взгляд зацепился за вышитый на груди камзола герцога родовой герб.
Он ничего не сказал, но от выражения его лица скисло бы и парное молоко. Глок получил дворянство за заслуги перед короной, а не в наследство. Случай редкий, но вполне возможный. Придворные лизоблюды не считали «выскочку» равным себе. Понадобилось много времени и поединков, чтобы утвердить их в мысли, что с «выскочкой» лучше не связываться. Мечом Глок владел превосходно. Почета и любви, правда, ему это не прибавило, зато избавило от насмешек.
— Светлый лорд! — окликнул Бальдор ехавшего немного впереди Илиона.
Только переодевшись, я почувствовал, насколько замерз. Мы все еще были в долине, а тут стояла ранняя весна. Плотнее завернувшись в полы плаща, я, шатаясь, подошел к Ветру и потрепал его лохматую гриву.
Первой проблемой стало вооружение. Столичные арсеналы по понятной причине были недоступны. Предложение напасть на один из арсеналов я отмел как неразумное: не стоило привлекать внимание эльфов. Кипучую деятельность в одном из пригородов столицы и так было трудно скрывать.
Леди Лориэнь была широко известна при дворе тем, что меняла любовников чаще, чем перчатки. В ее постели побывала добрая половина высших вельмож империи, за что многочисленные недруги нередко называли ее не иначе как имперской шлюхой. Несмотря на столь сомнительную славу, год назад на Осеннем балу ей удалось очаровать Элберта VII и не выпускать его из паутины своих женских чар, пользуясь положением любовницы императора на горе своим завистникам.