Некоторое время назад Карлос составил для себя портрет леди Кобрин: властная, жесткая, волевая, упрямо идущая к своей цели. Прямолинейная. И потому шутливый экспромт выбил юношу из седла: он попросту не ожидал такого от Агаты.
Малино считал, что полученный приказ исполнен в точности, вот и не сообразил, что беспокойство Гучера вызывает не Чудь, которую в эти края не подпускали кобрийские воины, а предстоящая встреча с леди Агатой.
– Сидит на земле, – немедленно отозвалась Шахмана. – Видать, взрывом швырнуло.
– Я перепроверил заклинание и убежден, что ошибки нет.
– Мои шпионы засекли ее, – с достоинством ответил Жубер. Мол, мы тоже не лаптем щи хлебаем, кое на что способны. – На постоялом дворе «Лед и пламя» поселилась огненная лиса, сказавшая, что она из Морадии.
– Ты молодец. – Но с предложением девушки не согласился: – Фихтер – вольный город, и прокурор не имеет здесь той власти, что в других владениях. Зато местные очень хорошо относятся к леди Кобрин, и если она скажет, что Карлос виновен… А она скажет, ты уж мне поверь, то спорить с ней не станут. А тебя назовут не свидетелем, а соучастницей.