На подходах к Манхэттену он припустился бегом и не останавливался до тех пор, пока не достиг башен-близнецов.
— Оставь его здесь! — сказала она так громко, чтобы Проныра её расслышал. — Пусть киснет в собственном соку!
— Должно быть, у тебя язык без вкусовых луковиц.
Мидоу присоединилась к Нику, и они вместе стали наблюдать за полными радости исчезновениями.
— Мы пойдём в одно место, где навалом игр ещё получше, чем эта!
И именно потому, что он не настаивал, Мэри неожиданно рассказала ему всё — честно и без утайки, словно на исповеди. Эти воспоминания она отчаянно пыталась вычеркнуть из своего сознания, но, как пятна шоколада на лице Ника, чем сильнее она старалась забыть, тем ярче они становились.