Алли перерыла все опусы Мэри, которые нашлись на «Сульфур Куин», и наконец выискала упоминание о гадательном печенье — о том, насколько они, эти маленькие сухие бисквиты, зловредны и как от них нужно бежать без оглядки, словно от ядерного отстойника. Ага, раз Мэри как чумы боится китайского печенья, значит, здесь кроется что-то важное.
Когда та не шелохнулась, он открыл крышку, и Мэри увидела то, что уже отчаялась когда-либо увидеть.
— Да что это с тобой? — недоумевал Любисток.
Она выложила им всю историю с консервной фабрикой и пустовоздушными солдатами Проныры.
— Да, — покладисто отвечала Алли. — Да, я виновата. Я была неправа, но сейчас нам нужно…
Все молча таращили глаза. Первым опомнился Бой-Скаут. Он сообразил: пришло время освобождения. И время мести.