В эту секунду Алли поняла, что происходит.
Стоя внизу, на земле, Ник наблюдал за тем, как карабкается вверх Любисток, пока тот не исчез из виду в пышной кроне. Ника раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, он испытывал симпатию к своему новому знакомцу. А с другой — мысль о том, что он, Ник, мёртв, приводила его в смятение. Его подташнивало. Интересно, как его может подташнивать, если у него, фактически, больше нет желудка? От этой мысли его затошнило ещё больше.
Мэри Хайтауэр не выносила, когда её называли Королевой Сопляков, хотя в этом прозвище и содержалась доля правды. Большинство Послесветов, находящихся на её попечении, были куда младше её самой. Мэри исполнилось пятнадцать, так что она входила в число старших обитателей Междумира. Поэтому когда в башню прибывали дети примерно её возраста, она уделяла им сверх-особое внимание.
— Когда был в скаутах, шнуры крутил? — спросил он. — Такие, из целого пучка нейлоновых ниток — для свистка на шею или ещё для чего?
Вот им и пришлось плестись по улице змейкой — чтобы избежать приближения к китайским ресторанам, доказывая тем самым, что суеверия — удел не только живых.
Чёрные фигуры сняли крышку с третьей бочки и застыли в ожидании.