Когда появилась Мэри, она мгновенно уловила, что Ник расстроен.
— Почему ты позволила ей уйти? — спросил Вари. — Она должна быть наказана!
Любисток кивнул, но Ник ещё не был готов поверить ему. Он вцепился в узел галстука и рванул что было сил. Тот, естественно, не поддался.
Однако бегунья оказалась такой же строптивой, как и сама Алли, и сдаваться не собиралась.
— Проклятый шоколад, никак не могу оттереть! Такое впечатление, что он въелся мне в кожу.
Мальчик оказался способен позабыть о том, где находится. Темнота превратилась в беззвёздную бесконечность, растянутую в необозримом пустынном пространстве. Дух Любистка заполнил собой всю необъятную пустоту. Вот так, должно быть, чувствовал себя Господь перед Созиданием — духом единым в бесформенной, безграничной жидкой вечности. Это было такое могучее чувство, что само время остановилось. Любисток осознавал себя одновременно и ничем, и всей вселенной. И так невообразимо прекрасно было это ощущение безвременья, что он сумел замкнуть себя внутри него — так же плотно, как в заколоченной бочке.