Итак, Ник вырвался из подвесочной. Но куда ему деваться теперь? Он же на судне посреди моря!
Мэри опять улыбнулась: похоже, они с Ником теперь одна команда. Ну что ж, это, ей, пожалуй, нравится.
Мэри больше ничего не сказала. Она закрыла свою душу на замок, спрятав все свои чувства в её глубине; теперь они не могли вырваться оттуда — так же, как сама она не могла вырваться из своего бархатного платья.
Услышанное Алли не понравилось. Значит, вот как это называется? Она узурпировала тело паромщика? «Скинджекила» его? Уж больно от этих слов несло… криминалом.
Алли, стиснув зубы, взяла одно из них и подождала, что будет — а ну как и впрямь у неё рука отсохнет?
МакГилл прекрасно понимал, что для монстра поддержание имиджа — дело первостепенной важности.