— Правда? — спросила Улла, и он по голосу понял, что интерес напускной.
— Жди меня здесь, — сказал Харри. — Дальше я пойду пешком. Скоро вернусь.
— Холодно и противно, — сказал Харри. — Воняет мочой и мокрой золой.
Пока вертолет поднимался в воздух, Харри молча смотрел, как его последняя сигарета плывет по воде. Серая мокрая бумага, черный мертвый кончик.
— Похоже на машину, — сказала Кайя, всматриваясь в окно. — Что скажешь?
Вернувшись домой, она стала ходить на партийные собрания в Альте, а по вечерам они с Расмусом вели долгие телефонные разговоры о том, чем они оба занимались и что думали в тот день. Конечно, Марит никогда не признавалась вслух, но иногда ей казалось, что это и было лучшее их время, когда они находились в двухстах милях друг от друга. Потом ей однажды позвонили из комитета по выдвижению кандидатов, включили в список, и она и не заметила, как оказалась в совете коммуны в Альте. Двумя годами позже она стала заместителем председателя организации Рабочей партии в Альте, еще через год вошла в президиум отделения партии в фюльке, а потом ей снова позвонили, в этот раз это был комитет по выдвижению кандидатур в стортинг.