Они оба умолкли и уставились на дальнюю дверь, там появился гигант, которого нельзя не заметить, пусть даже он сейчас не в полном рыцарском облачении, а только в стальной кирасе поверх изящного кафтана. Коротко оглядевшись, он двинулся через зал в нашу сторону.
Они ушли шумной гурьбой, все повеселели еще больше, пир — это победа, это признание, это хвастовство подвигами, и если отменить пиры, то половина радости от побед будет потеряна.
— Мне приятно услужить вам, — произнес он с обворожительной улыбкой. — Не противьтесь, мой лорд!
— Хочется дать в морду, — признался я. — Чтобы посмотреть, за что он схватится.
— Да? — удивилась она. — А я видела столько трусливых мужчин… Их вообще большинство!
— Это работа Гиллеберда, — вскрикнул я, — разве не видите? Он сперва склонил на свою сторону старшего сына, потом сумел как-то одурманить и переманить принца Марсала, а теперь вот наконец, хитро убежав из моей тюрьмы, он ринулся в Варт Генц и… вы видите, что он наделал?