P.S. Все дело в том, что мы постоянно отправляемся в путешествие, которое закончилось за секунду до того, как мы успели выехать.
– Как, как. Платишь старшему проводнику, а он чайные ложки списывает. Это человек серьезный – берет только валютой. Условие такое – ложки надо переломать, потому что целые за погрантамбур не пропустят. И вообще, с ними проблемы могут быть. Стало быть, нужны ломщики. Берут они рублями, примерно десять процентов от того, что возьмет старший проводник. Эта часть называется валюта-рубли. И еще три раза надо валюту платить – в штабном вагоне, на погрантамбуре и рэкету.
– Ты когда-нибудь думал, почему наш поезд называется «Желтая стрела»?
Когда Андрей решил наконец распечатать письмо, было уже темно, а за стеклом плыла все та же стена деревьев. Он отвернулся от окна, вынул из кармана конверт и оборвал его край. Внутри оказался клетчатый листок с аккуратным обрывом, на котором чернели ровные чернильные строки: «В прошлое время люди часто спорили, существует ли локомотив, который тянет нас за собой в будущее. Бывало, что они делили прошлое на свое и чужое. Но все осталось за спиной: жизнь едет вперед, и они, как видишь, исчезли. А что в высоте? Слепое здание за окном теряется в зыби лет. Нужен ключ, а он у тебя в руках – так как ты его найдешь и кому предъявишь? Едем под стук колес, выходим пост скриптум двери».
Петр Сергеевич пожал протянутую ему руку, улыбнулся и поправил воротник.
– Двери? – оживился Гриша. – Простите, вас как звать? Петр Сергеевич, очень приятно. А я Григорий Струпин, директор совместного предприятия «Голубой вагон».