Керн мгновение сидел недвижно, глядя на него внимательно и придирчиво, и усмехнулся, откинувшись на спинку тяжелого высокого стула.
— Если бы ты пришел в мою камеру один — хоть раз, — произнесла она тихо, — хоть раз без Ланца или… Если бы ты позволил мне сказать тебе хоть слово наедине…
— Какая, к матери, работа; Гессе, я тебя по-человечески прошу — исчезни, дай поспать…
— Вы в самом деле так убеждены в том, что говорили? — неожиданно для себя самого спросил он. — Что мне можно верить?
— Если это так, — сказал он, сохраняя голос на пределе шепота, — тогда в твоих интересах ответить на каждый мой вопрос, который я тебе задам. Верно, Отто? Если ты безвинен, ты будешь честным, и мы быстро разрешим ситуацию. Теперь ты будешь говорить мне правду?
— В самом деле? — уточнил он ровно, и приятель Шлага, оттолкнувшись от стены, шагнул вперед, остановившись почти вплотную, отчего желание отступить стало еще крепче, а в голову пришла мысль о том, что закон, дозволяющий студентам носить оружие, надлежало бы пересмотреть.