— Раньше ты ходила в такой оранжевой курточке. Каждый раз, видя этот оттенок оранжевого, я вспоминал о тебе. Она у тебя не сохранилась?
Нечто огромное коснулось его, объяло с головы до ног. Мальчик вздрогнул. Волосы его стали дыбом, на коже выступили пупырышки. Что-то изменилось.
Первая — саквояж. Никт сразу догадался, что он принадлежит Сайлесу — старый и очень красивый, черной кожи, с черной ручкой и латунными застежками. С таким саквояжем мог ходить викторианский врач или гробовщик, у которого с собой должны быть все инструменты, необходимые для его ремесла. Никт попытался заглянуть внутрь, но саквояж был заперт на замок. Попробовал поднять — нет, слишком тяжелый.
— Скорее как доктор Джекилл и мистер Хайд, — сказал тот, кто все это время незаметно сидел с книгой у окна, а потом встал и вышел.
— Простите, сэр, — сказал мистер Кеч, пригладил усы пальцем в перчатке, обвел взглядом холм и засвистел сквозь стиснутые зубы.
— Потому что у людей бывают тайны. Потому что не обо всем можно говорить. Потому что люди многое забывают.