И все упыри ненадолго замолчали. Правда, очень быстро они забыли про «что-то» и завели любимую упырью песню с отвратительными словами и еще более отвратительным смыслом: там перечислялось, какие части гниющего трупа нужно есть и в каком порядке.
— Конечно, дорогая, ты совершенно права. — Мистер Оуэнс шутливо подмигнул Никту, а сам прошептал одними губами: — Сем-над-цать.
Даже одноклассники про него забывали. Конечно, когда он сидел прямо перед ними, его помнили. Но едва Оуэнс скрывался из виду, о нем просто не думали — не было необходимости. Если бы весь восьмой «Б» попросили закрыть глаза и перечислить учеников класса, имя Оуэнса не прозвучало бы ни разу. Он был словно призрак — пока не уткнешься в него носом.
Мо закрыла глаза. Это всё понарошку, сказала она себе. Ничего страшного не происходит.
— Может, вернется, а может, и нет, — ответил Никт. — Встретимся у дерева, сожженного молнией.