— Да расскажет мне кто-нибудь толком, что здесь произошло?!
Рядом присел Николай и начал перематывать снасть, временами посматривая на стройную фигурку девушки, сидевшей невдалеке. С моря дул приятный прохладный бриз.
На этом долгий день закончился, и Ваня заснул.
Мысли Ермакова привычно свернули в конструктивное русло. Он припомнил, как радостно поприветствовал новобранца Николай, единственный, кто дал ему, Ермакову, отпор: «Хорошо он мне тогда приложил. Офицер, пусть комиссованный, пусть и не десантник, но все-таки… Да и Иван этот — совсем не дурак и не рохля. Что ж… уже неплохо. Будем работать».
Это, наверное, было все сразу. Плюс беспросветная тоска. Ваня издал еще один нечеловеческий вопль и вырубился.
Все мысли Ивана были написаны на его лице аршинными буквами.