— Все это было шесть лет назад, — сказал Дитер со вздохом. — Высокий мужчина в поле с ружьем, как я узнал впоследствии, был Гордон Ингльби. Второй, с вилами, как, возможно, вы уже догадались, — Руперт Порсон.
Дружище? Дитер явно живет в Англии довольно долго.
Рано или поздно наступает возраст, когда мальчики открывают для себя полеты, и он пришел для меня рано. Мои родители записали меня в Национал-социалистический летный корпус, и, когда мне стукнуло четырнадцать, я вдруг обнаружил себя за штурвалом «шульгляйтера», рыщущим, словно ястреб, над горой Вассеркуппе, холмами гессенского Рена.
Как только они скрылись из виду, я опустила Сороку на пыльную землю.
Разумеется, я уже знала, но это редкая возможность поговорить по-сестрински, без затаенной вражды.
Женщина подала два или три пальца, касаясь его ладони, но ничего не сказала. Когда она вытянула руку, короткий рукав ее платья соскользнул, и я мельком увидела безобразный зелено-пурпурный синяк на верхней части руки. Она торопливо прикрыла его левой рукой, потянув вниз хлопковую ткань.