Триш Келлс из «Рэндом-хаус», устроившей незабываемую книжную презентацию в Ванкувере и также поработавшей шофером и смеявшейся над моими шутками, несмотря на дождь.
— Убирайся, маленькая предательница, — отрезала она. — Оставь меня в покое.
— Боже, боже, — сказал он. — Подумать только, что этот бедняга испустил дух прямо здесь, в Бишоп-Лейси.
Знаменитость? Я понятия не имела, кто она такая. Я подумала было сказать ей, что действительно видела кое-кого знаменитого, и это был Уинстон Черчилль. Отец показал мне его, когда мы ехали в лондонском такси. Черчилль стоял перед «Савоем», засунув большие пальцы в карманы жилета и разговаривая с мужчиной в желтом макинтоше. «Старый добрый Уинни», — выдохнул отец, словно сам себе.
— Отлично, — сказал викарий, улыбаясь все шире по мере того, как медленно приближался к нам. — Похоже, Ингльби позвонили мне в ответ.
Этот вопрос глодал мое подсознание, словно крыса веревку, но до сего момента я полностью этого не осознавала.