— Спасибо, — сказал он. — Итак, Флавия, во сколько ты приехала сюда вечером?
Вот и все. Казалось очевидным, что деревня хотела избавить родителей Робина от горя увидеть ужасные подробности в печати.
— Разве? Не знаю. Все, что я знаю, — это «Крыша! Крыша! Крыша!» — звучит по-вороньи, да? Особенно если сказать вот так: «Кры-кры-кры!»
Но Грейс сопротивлялась, я видела. Какая-то ее часть так настроилась на смерть, что она удерживала жидкость во рту, отказываясь глотать.
Она вытянулась на стуле у окна, упираясь каблуками в плитку и обмахиваясь маленькой сковородкой.
Боюсь, я слегка приукрасила факты. Правда заключалась в том, что однажды в воскресенье после утренней молитвы я прицепилась к нему на кладбище Святого Танкреда, интересуясь его профессиональным мнением — как эксперта по консервантам, так сказать, — насчет того, можно ли дешево и сердито добыть действенную бальзамическую жидкость путем сбора, вымачивания, кипячения и дистилляции муравьиной кислоты из большого количества красных муравьев (formica rufa).