— Я не делала ничего подобного! — возразила я. — Я не видела полицейских с тех пор, как мы столкнулись в каретном сарае.
— Бог ты мой, — просто сказал он. — Кто тебе сказал?
— Флавия! — Наконец отец совладал с собой, но лишь тогда, когда было уже слишком поздно, чтобы возыметь эффект, которого он хотел.
— Это совершенное унижение, — добавила она, — то, как ты пускаешь все на самотек. Если ничего не случится, у тебя скоро не будет выбора, кроме как продать Букшоу и купить квартиру без удобств в Баттерси.
— Что ж, — сказала я, — простите, что побеспокоила вас.
Повисло очень долгое молчание. Затем инспектор достал записную книжку и снял колпачок с шариковой ручки.