И вдруг они ушли, оставив меня одну — одну, слушать червяков.
Должно быть, мы выглядели как греческие борцы: она с головой у меня в крепком захвате, и я, склонившаяся над ней, дрожа от напряженных физических усилий помешать ей выплюнуть тошнотворную смесь.
— Зачем ты здесь? — наконец спросила она. Я заметила, что она больше не глотала звуки так, как раньше.
Он висел довольно мирно в воздухе, склонив шею набок со слегка удивленным довольным выражением лица, как будто внезапно и неожиданно вошел в комнату, полную ангелов. Несмотря на приглушенный свет в лесу, его аккуратно расчесанные на пробор волосы блестели здоровым и поэтому довольно нервирующим блеском. На нем был полосатый свитер и темные бриджи, ноги неаккуратно обуты в резиновые сапоги. Должно быть, он умер быстро, подумала я.
— Ты меня изумляешь, Доггер, — заметила я. — Откуда ж ты знаешь такие вещи?
— Простите, сэр, — отозвался сержант с глуповатой улыбкой. — Повешу прямо сейчас.