Музыка стихла, и публика смолкла в выжидательной тишине. Мы все подались вперед, предвкушая…
Через несколько минут я была одета и стояла в дверях. На улице выглянуло солнце, и идеальная радуга выгнулась в небе дугой.
— Конечно. Я подошла к вам поговорить, помните?
Как я и предвидела, первым пассажиром, вышедшим из вагона, оказалась тетушка Фелисити. Несмотря на жару, она была одета в длинную светлую автомобильную куртку и большой шлем от солнца, завязанный под подбородком широкой голубой лентой. Разные предметы топорщились от нее во всех направлениях: шляпные булавки, ручки зонтов, свернутые в трубочку журналы, газеты, трости-сиденья и тому подобное. Она напоминала ходячее птичье гнездо или, скорее, передвижной стог сена.
С чего начать? Если бы это был химический эксперимент, процедура была бы очевидна: я бы начала с тех материалов, что под рукой.
— Господи! — сказал викарий, подходя, чтобы заглянуть через плечо инспектора Хьюитта. — Действительно.