Мне нечего было ему ответить. Сердце все крепче и крепче сжимала рука дурного предчувствия. Как назло, мой надоедливый внутренний собеседник тоже молчал. Вот ведь невезуха! Мог бы и подсказать. В конце концов, нам предстоит столкнуться с его верными последователями.
— Да кто тебе сказал, что я намереваюсь это сделать? — Бог-отступник гневно фыркнул. — Кто придумал подобную глупость?
— Но ведь истинная причина все же не в этом? — догадливо поинтересовался он, и я с трудом сдержалась от испуганного тявканья, с бессильным отчаянием почувствовав, что тону в его прозрачных холодных глазах.
— А что, если я действительно собираюсь погубить мир? — поинтересовалась я, криво ухмыльнувшись. — Что тогда? Убьете меня?
Рикки глубоко вздохнул, успокаиваясь. И наваждение пропало, словно его никогда и не было.
Удивительно, но бог-отступник заметил это. Как-то странно усмехнулся, и я вдруг смутилась. Отвела взгляд, безуспешно пытаясь изобразить независимый и невозмутимый вид, но на всякий случай скрестила на груди руки, прикрываясь, таким образом, от неожиданного внимания Мария. Спрашивается, чего уставился? Сам не так давно говорил, что плотская любовь никогда не входила в сферу его интересов.