— Потому, — сказал я, — что пираты — нехорошо. Грабить имею право только я один, даже Кейдан этого права лишен. Но когда грабят не отдельных людей а целые страны — это уже не грабеж, а налоги. Что, значит, можно.
— Отец Дитрих? — сказал я вопросительным тоном.
Барон Альбрехт явился с докладом, что заговорщики упорствуют, несмотря на применяемые к ним меры воздействия. Кроме как на герцога Фуланда, ни на кого еще не указали.
— Нас ему не жалко, — согласился я. — Если погибнем — одной угрозой меньше… С другой стороны, возможно, на самих островах существует угроза побольше…
Он отступил от открытой двери, махнул рукой.
— Господь всегда прав, — сказал я внушительно, — хотя мне пока и непонятны Его замыслы… А вам?