Пленник так и остался висеть по ту сторону борта, багровое от усилий лицо застыло в страшной гримасе.
— Ваша светлость, — сказал он вздрагивающим голосом, — корабль — тот же человек. Бедный корабль, как и бедный человек, ходит в обносках и без украшений, а вот ваша светлость в дорогом бархате, шитом золотом, на вас золотая цепь с кулоном из рубина в обрамлении, если не ошибаюсь, мелких изумрудов из копей Блэкчета?.. А ваша украшенная золотом и опалами шляпа?.. А ваш пояс, над которым трудились лучшие мастера Сен-Мари, делая его произведением искусства?.. Так почему же отказываете в этом кораблю? Цели украшения одни и те же!
Само слово «гастрафет» более точное, чем «арбалет», так как состоит из слов «живот» и «лук», то есть заряжается, когда упираешь конец в землю и наваливаешься животом, чтобы натянуть тугую тетиву, а «арбалет» из слов «дуга» и «метать», но восстанавливать справедливость в таких вопросах не мое дело, пусть будет арбалет, мне нужно только, чтоб он был как можно более мощным.
— Это еще почище острова с кладами, — признал я. — Ладно, я пойду вниз. Надо помыслить.
— Вообще-то больше поверю, что с кем-то подрался, и его притопили. Больно вид у него… драчливый.
— И для тех, у кого слабое зрение! Через них можно видеть мелкие буковки…