Голос мой звучал мудро и проникновенно, и хотя эту чушь выдумываю на ходу, но вижу, как ее лицо изменилось, поверила, ужаснулась, опечалилась, даже оглянулась на дощатую стену, за которой вот-вот начнет отдаляться берег.
— Его титул перешел к его брату Сулливану, который дрался с вашей светлостью и… гм… в поединке отстоял право на свои земли и автономность от вашей власти.
— Вряд ли, — сказал я. — Что мы имеем? Понятно, птицами никто не руководил… по крайней мере, с момента их вылета. Либо вообще сами по себе, атакуют любые корабли, что идут с этой стороны, либо им кто-то поручил такое.
Он горделиво пыжился, уже и забыв, что недавно потерял корабль, что его самого едва не выбросили за борт, вот уж оптимист, не помнит неприятных вещей.
Я поправил лук за плечами, проверил, как закреплен мешок с арбалетом и мелкими вещицами, подошел к Зайчику и поднялся в седло.
— Не успеваем!.. Пусть держит курс строго за нами!