— Ты еще Мудрейшему это скажи, — зло шикнули на парня с соседнего ряда.
В качестве доказательства своих слов скрючившийся в три погибели в тесной кабине шаман повернул какой-то рычаг, упирающийся ему под левую руку и забрало Буратинатора повернулось к небесам, явив зрителем полное отсутствие шеи.
Висфоэль же ударил молча. Но сильно. Удлинившиеся в сотни тысяч раз стебли травы могли бы пробить насквозь дракона. Но бесславно пропали в защите архимага.
Мимо него пролетела жрица темных эльфов, упавшая откуда-то сверху. Нанизавшаяся под собственной тяжестью, увеличенной ускорением, на верхушку не кстати подвернувшейся елки девушка напоминала куклу, сломанную жестоким ребенком после утраты привлекательности игрушки. Все лицо дроу превратилось в жуткую кровавую маску, как будто кто-то старательно и упорно отдирал с него кожу. Тени, призванные архимагом старательно выполняли свою работу.
Пока древний маг предавался воспоминаниям, звуки истерики неожиданно прекратились. Чародей недоуменно взглянул на дроу и расплылся в довольной улыбке. Во рту у той неизвестно откуда возник кляп, удерживаемый на месте хитрой системой завязок, распутать которые без посторонней помощи, которую никто не собирался оказывать темной эльфийке, было явно невозможно, а удаляющийся Шиноби старательно делал вид, что он тут абсолютно не причем.
— А что такое Буратино? — спросил маг, едва не лишившийся рук. — И этот… как его…