Действительно, дом выглядел настоящим фортом. А если брать еще каменные сараи и какие-то подсобки, то получалась целая крепость. Которую и в лоб не возьмешь, и с фланга особо не обойдешь, все под обстрелом оттуда будет. А вообще система местной обороны мне умной кажется. Если нет возможности армию держать, то надо от ополчения получать максимум эффекта. И чувствуется, что здешнюю систему придумывал кто–то очень умный. Я не об ополченческой системе, я обо всем, с чем успел столкнуться. Есть такое впечатление, что не могла здешняя действительность сложиться так самостоятельно, стихийно, без чьей–то помощи. Не бывает так.
Осталось только поблагодарить и войти в тесную комнатку, почти келью, большую часть которой занимал стол и два шкафа. Брат Иоанн оказался смуглым молодым мужчиной со шрамом на левой скуле, очень напоминавшим след от ножа. Увидев меня, он не стал чиниться, поднялся, протянул руку.
Интересно. Я уже заметил, что общего благолепия здесь не случилось, всякого народу хватает в городах, но не думал, что власти местные настолько толерантны, что и откровенные банды не трогают. Хотя… если вспомнить царя Хамураппи Справедливого, у того на сей счет четко было: если обвиняешь кого-то в преступлении, за которое казнь полагается – сумей доказать. Не сумел – казнят тебя. Очень помогало от ложных доносов и безответственных обвинений. Может и здесь такой подход, тогда и вовсе неплохо. Из того, что я увидел, впечатления, что люди из– за преступников боятся по улицами ходить, у меня не составилось.
Аглая долго смотрела не отводя глаз, потом, словно что-то вспомнив, медленно кивнула.
– Чего это не положено? – среагировал он. – Просто по Сеньке шапку выбираем, нам для обороны бомбометов хватает. С пушками кто высадится? Да никто, их кроме корабельных ни у одной ватаги нет. Если уже серьезное ополчение собирают, тогда да, надо с пушками.