Я пошел следом за ней, и через минуту мы выбрались на круглую площадь, где все первые этажи были заняты всевозможными лавками и магазинами, а середина забита навесами и лотками. Обычный базар, короче. Привлекла мое внимание большая толпа людей, окруживших какой-то невысокий постамент и слушающая что-то громко выкрикивающего человека, читавшего что-то с листа.
– Тогда мы вас сейчас сфотографируем, если хотите. Не против?
– Ну да, – немного запутался в ситуации я. – И почему люди этого не сделали?
– Ладно, напишу тебе, что ты не бродяга и жених хоть куда, – усмехнулся он. – Значит так, пять карабинов есть, две винтовки, шесть револьверов. Патронов много, воевать можно. Разбирай что кому больше по нраву.
– Евдокия Павловна, спасибо. – кивнула девочка. – Не надо ничего говорить, что тут изменишь?
В церкви пробыли недолго, с четверть часа всего. Вера опять поплакала, хоть я и не заметил, когда успела. Только на солнце увидел, что глаза у нее от слез опухли и покраснели. Сделал вид, что не заметил. Если прячет свое горе от окружающих, так и нечего в душу лезть.