– Гады они, – вздохнула Даша, вешая котелок на огонь. – Только не в первый раз такое было. Обычные фашисты.
– Давай, я первый полезу, – неразборчиво сказал лохматый. Нос и рот его был завязан мокрой тряпкой.
– Может, вместо меня здесь останешься? – предложила Даша.
Работа успокаивала. Метра четыре надежной веревки оказалось готово. Даша варварски уничтожила один из гобеленов. Покрывало оставила на потом. Еще в резерве остается чехол матраца – тоже шелковый, крепкий. Вот только куда содержимое матраца девать? Поймают, за один лишь учиненный беспорядок прилюдно казнят.
Трепетал огонек свечи. Костяк фыркал, умываясь над ванной.
Снова войти во вкус наставительно-воспитательного нравоучения Эле не успела. С реки донесся звонкий и протяжный зов.