Потом кто-то пронзительно закричал. Кто-то чужой, незнакомый… Потом меч проскрежетал по колонне, зажигая сноп искр, которые погасли в воде, так ничего и не осветив. И с хрустом лезвие вошло в чью-то плоть – и снова стало тихо.
Хорек ужаснулся, что сейчас услышит «Околицу», но певец пел что-то незнакомое, тягуче-печальное, и все гости, сидевшие в зале, молчали, как и ватажники, даже кружки отодвинули.
Тень от стены, перегораживавшей проход, медленно ползла в глубину долины, цепляясь за черные обгорелые палки, торчавшие из снега. Это вначале Хорьку показалось, что палки, а потом он разглядел – и тошнота подступила к горлу.
– Если вы не отдадите нам мальчишку, умрут еще многие.
– А как же лучник в лесу? Может, прочесать?
– А спросить у конных? – Кривой снова налил вина купцу, пододвинул кружку. – Конные больше пехтуры знают. Шустрые, глазастые…