Лошади бежали мелкой трусцой, сани легко скользили по замерзшим колеям. Мороз пощипывал лицо, но растереть его не было никакой возможности. Приходилось прятать лицо в воротник.
– Ладно, и так сойдет, – махнул рукой Молчун. – Значит, как снова пить попросят, так этот кувшин им и отнесешь.
Один из конников, тот, что был посреди строя, тронул коня и выехал вперед.
Один раз только останавливался обоз, чтобы покормить лошадей, дать людям справить нужду и размять ноги.
«Ничего, – успокоил себя Хорек. – Это быстро. Совсем быстро…»
Ну не нравился ему тутошний хозяин, хоть ты тресни. И выглядел спокойным, и глаза не бегали, только что-то звучало в его голосе, еле слышно дребезжало, как треснутая глиняная миска. Вроде бы и трещинка крохотная, незаметная совсем, а звук уже не тот, не чистый звук. И, выходит, нужно эту миску выбрасывать – не будет толку все равно.