– У рабов же нет слова. У них слово заменяет кнут хозяина. Денежный кнут или что-то другое, но они без принуждения работать не будут. И ты подметил еще один момент. То, что есть у нас «в крови», а у них нет, – Юля указала на беснующуюся толпу.
– Думаю, надо обменяться информацией о том, кто что умеет из гражданских специальностей. А то в походе, из-за этих неприятностей, я так ближе со всеми и не познакомился.
– Говорят, даже до генерала были. Менты говорят, что сам сгорел по причине пьянки. Однако ж народ болтает, что его спалили вполне целенаправленно. А кто – не ясно. То ли спецназ какой-то тайный по истреблению воров и бандитов, то ли такие же бандюки, как он сам.
– Да тут мы только что допрашивали физиков, как мы уже докладывали, и они сказали буквально следующее: «Вышка ретранслятора – не наша. Маркировка деталей – английская, тайваньская, китайская. На кожухе одного из блоков трехцветный флаг, какой был у генерала Власова, и герб в виде двуглавого орла».
Помещение было достаточно просторным, чтобы посадить человек сто, но ныне оно было пустоватым. Стоял длинный стол и стулья. На стенке напротив проектора висел экран. За столом одиноко сидел главный координатор проекта, что-то быстро набиравший на своей планшетке, а перед ним вдоль стола расхаживал полковник. Прибывшие вытянулись в струнку. Координатор бросил мимолетный взгляд поверх экрана планшетки и вернулся к своему занятию. Присутствие главного координатора на данном собрании говорило о многом. Явно намечалось нечто из ряда вон выходящее.
Та каменистая пустыня, что вы обычно видите, это ведь далеко не весь Марс. Да, пустынь там много, но кроме них, есть еще много крайне симпатичных мест, и на них натыкаешься, стоит лишь подальше укатить от Базы. В последние четыре месяца перед прилетом смены я забирался все дальше и дальше на мною же модернизированном вездеходе.