Не удивительно, что и других, достаточно чувствительных натур, он смог перетянуть на свою сторону. Этот страх, что ныне руководил его поступками и поступками небольшой группки, что он тут при Полигоне сколотил, не просто был чем-то всегда присутствующим у каждого человека. Он жил с ним столько же, сколько помнит себя человечество. Он был с ним, когда по Земле бродили мамонты, он был с ним, когда он и человеком-то еще не стал.