Еще одного со сломанной шеей она увидела лежавшим возле лестницы. От трупа сильно воняло. Только по этой специфической вони опорожненного кишечника можно было понять, что у этого бандита сломан позвоночник. А так, с виду, просто мертвецки пьяная мразь улеглась отдохнуть на пол прямо поперек прохода.
Оказалось, что та опять впала в ступор и ее снова надо приводить в чувство, заставлять одеваться.
– Вероятно, кто-то из вас невнимательно слушал мои предыдущие доклады. Поэтому, а также для просвещения наших спасателей, которые могли об этом только сплетни слышать, поясню.
Также очевидным представлялось, что такое отношение к бедным должно углубить пропасть между элитой и «быдлом». Пропасть не только имущественную, но и правовую. Все поведение персонала по отношению к «бедной» Юле, когда она только вошла в магазин, говорило: «Раб! Знай свое место!»
– Представь, кого привел. А то они знают, кто мы, а мы их нет, – нарушила молчание Юля.
– Что-то не разберу, где это… – сказал кто-то рядом. – Это какая станция?