– Тогда я думала, что должен. Но я ошибалась. Так что на бегу мне пришлось срочно звать кое-каких духов на помощь, и – ба-бах! – я стала деревом. Что скажешь?
Лохматый человечек почесал лицо… или морду; Тристран до конца не мог разобраться, лицо или морда у его нового знакомого.
Он вытащил из кармана платок со сбережениями, только чтобы перестать глазеть на девушку. Развязал уголок, где хранились монеты, и высыпал их на прилавок.
– Ну да, – осторожно ответил Терциус, словно подозревая в ее словах какую-то ловушку. – Хорошо.
Изнутри жилище состояло из единственной комнаты, не разделенной никакими перегородками. С потолочных балок свисали копченые окорока и колбасы наряду с чучелом крокодила. В большом очаге у одной из стен, чадя, горел торф, и из трубы на крыше сочился грязный дым. Покрывала застилали три кровати: одну – большую и старинную, и две совсем плохонькие, похожие на лежанки для слуг.
Виктория кивнула и подняла голову, направив на Тристрана свой хорошенький подбородок.