— Я тебе не для того плачу, чтобы ты вопросы задавал, — сказал он. — Я тебе уже об этом говорил.
— Вы что, хотите сказать, что древние египтяне приехали сюда торговать пять тысяч лет назад?
— Правда? Ты действительно так считаешь, бобик? Я раньше тоже так думала. А теперь уже не слишком в этом уверена. Хотя… — она выбралась из постели и подошла к окну. Ее лицо при свете неоновой вывески было таким же красивым, как раньше. Лицо женщины, ради которой он отправился в тюрьму.
— Если ты мне соврал, — сказал парнишка, и голос его прозвучал как будто из другой комнаты, — я тебя, блядь, грохну. Ты меня понял?
Последней веревкой ему аккуратно захлестнули шею. Поначалу это было не слишком удобно, но вес был идеально распределен, и ни одна из веревок не впивалась ему в плоть.
— Все остальные отдают себе отчет в том, кто они и что они. Кому, спрашивается, придет в голову отправляться на поиски сердца Норвегии? Или там — где живет душа Мозамбика. Они и так знают, кто они такие.