Бадер наконец кончил объяснять и спросил, все ли понятно. «Все», — сказал Горбовский и услыхал, как в комнате напротив хихикнули.
— Больше не нужно, — сказал Каспаро. Он поднялся и наткнулся на Званцева. — Кто вы? — спросил он устало.
— Прошу прощения, — сказал Кондратьев, — я пойду закажу обед. Вы что любите, Николай Евгеньевич?
— На втором курсе и не надо пятикратной, — сказал Сережа. Он спрыгнул с подоконника и принялся приседать поочередно на левой и на правой ноге.
Жене показалось, что Рудак как-то сразу усох.
— Ну, хочу, — сказал Панин. — Мало ли что я хочу.