«Верно, у кого не же не сожмется сердце при виде такого?» сказал Хеймич, и сделал запись.
На конец, он видит меня такой, какая я на самом деле.
Они знают, что мы здесь, внизу, и они выпустили что-то, вероятно,кучу выродков, нацеленных на то, чтобы найти меня.
Но мы были настолько поглощены спасением Пита, замученного Капитолием, что восторг от того, что мы получили, ослепил нас. Если бы я встретила Пита одна, он убил бы меня. Теперь он безумен. Нет, не безумен, напоминаю я себе. Одержим. Это слово, я услышала в разговоре Плутарха и Хеймича, когда вертелась в прихожей. Одержим. Я не понимаю, что это значит. Прим появилась сразу после нападения, и все время была рядом, насколько это было возможно. Она укрывает меня еще одним одеялом: «Я думаю, они скоро снимут воротник, Китнисс. И потом тебе не будет так холодно».
Я думаю о слоях защитной брони в моем костюме Сойки-пересмешницы
"Не можете!" Удивительно, но только он один по прежнему действует, способствуя продвижению вперед.