Военспецы задумались. Наконец, встал Самойло. Это было правильно, так как по должности он был старшим среди собравшихся офицеров.
Однако, несмотря на его слова, пришлось позволить доктору выполнить необходимые манипуляции. Только после того, как эскулап заявил, что состояние Предреввоенсовета в норме, все успокоились, и напряжение стало понемногу рассеиваться.
— Очень похоже на действительное положение, товарищ Сталин. У меня нет никаких мотивов не доверять данным, полученным от товарища Троцкого.
Сделав этот вывод, я вернулся в своих размышлениях к интернационалисту-Бронштейну.
Глазман остался и, дождавшись, когда все выйдут, закрыл дверь.
Это понимание, спровоцировало самую настоящую истерику у предыдущего Троцкого. Ту часть меня, которая осталась от бывшего «Трибуна Революции», чуть не хватил «Кондратий» от осознания происходящего. Мое сознание наводнили волны почти животного ужаса, с которыми едва удавалось справиться.