— Мне будет очень неприятно, если ты меня предашь, Коба, — нервно добавил после небольшой паузы.
Дзержинский подумал немного, потом посмотрел на Сталина, тот в этот момент прикуривал, но, заметив взгляд главного чекиста, кивнул.
— Миша, скажи там, что сейчас будем, — я выпроводил секретаря и после этого обратился к Сталину. — Хотел поблагодарить тебя, Иосиф Виссарионович, за добрые слова обо мне, написанные тобой в «Правде». Я про статью в ноябрьском номере. Хорошая получилась статья. И вообще, спасибо тебе за поддержку.
Сталин уважительно посмотрел на меня, после чего спросил прямо.
Сталин припомнил, как 27 июля 1917 года Свердлов делал Организационный отчет ЦК шестого съезда партии. Он совершенно не знал расстановку сил, был далек от практической работы партии. Сплошная теория. Доклад был путаный. Свердлов долго говорил о фракциях, а о том, что есть такие люди, которые называются большевики — ни слова. Даже слово «большевик» не произнес ни разу. Потом Свердлов рассказывал о «межрайонцах». Иосиф Виссарионович припомнил как ему однажды товарищ Флаксерман, бывший делегат того съезда, рассказал, как Свердлов забыл упомянуть, говоря о «межрайонке», как он сам выразился, Троцкого, Урицкого, Иоффе, Мануильского, наверное, записав их в упомянутых им после Володарского «других».
Аплодисменты уже стихли, но пауза не успела затянуться, но я не дал толпе митингующих разрушить единство своего «организма». Вскинув руки, я воскликнул.