— Понимаю. А… мог он забрать ее ожерелье?
Сэди очень серьезно подготовилась к отдыху. На мой взгляд, даже слишком. Она вырядилась в шелковый развевающийся оранжевый костюм с открытой спиной, который именует «пляжной пижамой», на голове огромная соломенная шляпа, в руке — зонтик от солнца и плетеная корзинка, и она без перерыва напевает песенку «Sur la plage». Настроение у нее превосходное, а мне так и хочется напомнить ей о серьезности наших намерений. Конечно, ей проще. Она уже встретилась с дядюшкой, поорала на него всласть и успокоилась. А меня колотит от напряжения. И от ненависти. Я заставлю его корчиться от боли. Я жажду крови. Да чтоб он…
Я несколько секунд нервно постукиваю карандашом по блокноту. Что-то тут не так. Наверняка там есть собака. Но что это меняет? Бесполезно перезванивать Джин и говорить «я вам не верю».
— Кто проспал, тот потерял, — откликаюсь я.
— Что происходит? — вопрошаю я, как только страж удаляется.
— Она торчала на кухне. Он сказал, что это личный разговор, и всех выгнал. Потом спросил, лазила ли она в сейф. И добавил, мол, исчезло старинное ожерелье.